Чтобы там не говорили мармеладные патриоты, осознание русского языка частью украинской культуры является условием реализации европейской мечты. Европа предполагает партнёров, которые способны на культурное разнообразие. Мульти-культурализм не мешает желать своей стране успехов и процветания, но подразумевает содружество разных вместо содружества одинаковых. Разные – это интересно. Это Берлин, Лондон, Нью-Йорк... Поэтому не стоит воспринимать русскоязычных украинцев как чужеродных элементов. Являясь полноправными гражданами своей страны, они – обязательны для построения новой Украины.
Старомыслие, лежащее в основе национализма, не производит динамичных государственных систем – только злобу и заперти, где человеком всегда можно пренебречь, а порядок требует строя.
Современный город невозможно свести к единому этническому знаменателю – только к единым законам. Развитая культура подразумевает блядство – чем с большим количеством оттенков она способна лечь в постель, тем привлекательней производимое ею общество. И никакой Париж и Кёльн этого не отменяют. Шансов справиться с вызовами времени у открытой культуры больше, чем у той, которая полагает, будто в доме без окон и дверей можно обрести счастье. Страны – лишь палубы общего корабля, и чем скорее мы научимся сожительствовать в нашем круизе, тем скорее нам удастся крутануть руль прочь от айсберга войны.
Новая информация открывает новые возможности. Культурный метаболизм – это то, что не перестаёт потрясать меня в американской жизни. Здешняя культура кажется бездонной, она всегда голодна – проглатывает и усваивает поступающую действительность с неимоверной скоростью. Любая форма, образ или идея сразу впитывается, становится частью Америки. Это и есть капитализм. Накапливая ресурсы, он обеспечивает себя средствами жизни и развития.
Преимущества многообразия, нарождающегося из подобной всеядности, настолько очевидны, что им хочется немедленно поделиться, экспортировать в те широты, где по-прежнему стоят смешные вопросы в духе можно ли быть патриотом Украины и противником Майдана одновременно? Выступать за Европу, но против АТО? Нормально ли это быть геем, не верить в бога, исповедовать коммунизм, курить марихуану или заниматься групповым сексом? Мне не даёт покоя эта навязчивая одномерность, ведь я вижу – единственное, что стоит между Украиной нынешней и Украиной интересной – это набор дурацких предрассудков, за которые украинец цепляется в отсутствие культурного сквозняка.
Да, новые рынки, качественные дороги и современное образование требуют определённого экономического положения. Однако ничто не мешает украинскому гражданину претворять в свою повседневность более прогрессивные взгляды и модели поведения – быть теми самыми бельгийскими полицейскими, которые устроили оргию в разгар анти-террористической операции.
Покамест, впрочем, Украина напоминает фотографию – под воздействием времени, застывший миг меняется только формально: желтеет бумага, блекнут цвета, лица расплываются, покрываются трещинками, но это тот же миг, и те же лица. И то же, и там же, и так же. Будто революция, война и все минувшие годы нашли своё выражение исключительно в кризисе. Имеющееся – усугубилось, новое – не возникло. Вместо того, чтобы расширяться друг другом, мои друзья продолжают обосабливаться, как если дружить и думать по-разному невозможно; как если нужно быть исключительно согласными существами, а иначе – враг.
Легче быть предубежденными, чем цветными. Правый сентимент, – и я говорю не о каких-то там фанатиках "Свободы", но о вполне себе интеллигентных киевлянах, которые исповедуют "мягкие формы" национализма, – упрощает Украину, делает её жалкой. Такой, какой она могла бы и не быть.
Война с Россией не оправдывает дискриминацию. Тот факт, что терроризм кишит арабами, не означает, что арабов нужно подавлять. Подавлять нужно терроризм. Людоедство российского политического режима не должно становиться поводом для отвержения не достаточно "украинских" украинцев.
Как и не всякое безбожие сжигает церкви, так и не всякий интернационализм происходит по большевистским лекалам. Обособление про-европейских украинцев от русского языка лишь потому, что на этом языке разговаривает оккупант, лишает Украину части её собственной культуры. Результатом подобного отчуждения стала гражданская война, российская интервенция и аншлюс Крыма. Но главное – этнический раскол, ослабляющий иммунитет украинской государственности, саму возможность интеграции с западным проектом.
Убеждение, будто гражданин, разговаривающий на украинском языке, является более полноценным, чем тот, который говорит по-русски, – это обыкновенный расизм. Ни одна из множества этнических групп, проживающих на территории Украины, не может быть титульной и быть "более в праве на". В цивилизованном мире никакие этнические критерии не ложатся в основу государства – нация может быть сугубо политической: принадлежность к ней даёт паспорт.
Анти-националистические взгляды – это не обязательно про-российские взгляды. Общество должно непрестанно пересматривать само себя. Не стоит бояться неудобных идей, равно как и кретинов, которые не способны отличить русский язык от путинской России. Ахиллесовой пятой украинского национализма является то историческое обстоятельство, что Украина – разная, и реальных наци, какими бы заметными и крикливыми они подчас не становились, не так уж много. Если все те, кто не помещается в модель “правильного украинца”, прекратят поддакивать правой интеллигенции, и осмелятся заявить такую общественную реальность, в которой “украинскость” определяется не этнической идеологией, но политической гражданственностью, тем скорее Украина будет похожа на Берлин, а не на село Яремче Ивано-Франковской области.