Многие считают понятие класса левацким. В действительности оно происходит из социальных наук, и само по себе не имеет политического окраса. Его используют идеологически разные авторы для описания структуры общества.
Кто-то выделяет три класса, кто-то – 7. Один связывает класс с уровнем доходов, другой – с профессией, третий – со статусом человека. Пока симпатии одного автора находятся на стороне бедняков, другой защищает господство богатых и т.д. Всё это сообщает, что понятие класса является сложным, и требует уточнения.
Для начала давайте избавимся от иллюзии, что класс – это социальная группа с чёткими границами, которые позволяли бы её представителям говорить «мы». Классовое «мы» существует в теории, и проявляется в практике, но очень редко производит соответствующую идентичность. Сегодня никто не представляется «рабочим», «бедняком», «олигархом» или «Жориком среднего класса».
Представителями одного класса могут быть люди разных этносов, взглядов и достатков. Им не нужно быть уподобленными друг другу так, как уподоблены представители субкультур, наций или религии. Потому что класс – это экономическая формация, реализующая себя в экономических отношениях.
Водитель убера, хипстер, работающий баристой, сталевар и швея из Бангладеш – всё это рабочий класс, но вы редко встретите их в одной компании. Что же делает этих разных людей одним классом? То, что все они не владеют бизнесами, на которых работают, и вынуждены продавать свой труд, чтобы прокормиться.
Водитель убера не владеет приложением Убер, бариста – кофейней, где рисует сердечко на пенке, сталевар – заводом, а швея – фабрикой. Всем этим владеет их босс, который может извлекать прибыль из их труда и накапливать золотой жир именно потому, что является владельцем, представителем владеющего класса, чье процветание зависит от присутствия на рынке океана нуждающихся и трудоспособных людей.
Отсюда следует, во-первых, то, что класс определяется отношениями собственности и производства; во-вторых, что экономические интересы классов не совпадают; в-третьих, что это несовпадение интересов и создаёт классы как взаимозависимые и противоборствующие экономические формации.
Работник хотел бы получать больше, а босс – тратить меньше. Работнику выгодно владеть бизнесом, чтобы забирать себе всю прибыль, которую он создаёт своим трудом, а для босса такое владение означает конец жира. Итог? Заруба и махач.
Спешу, однако, подчеркнуть, что современное общество отличается от того, в котором жили пионеры классового анализа. Кабинетная схемка, в рамках которой людей можно рассортировать по коробочкам с бирочкой ещё работает для агитации, но едва ли описывает реальную структуру общества.
Сегодня один и тот же человек может занимать сразу несколько классовых позиций. На одном проекте я работаю как наёмный рабочий, на другом – мне делегированы полномочия управлять таковыми, на третьем – я сам владелец, и нанимаю рабочих. То есть, являюсь рабочим, менеджером и капиталистом, и всё это – одновременно.
Чтобы натянуть такую экономическую диалектику на голову, нам нужен интегральный классовый анализ, объединяющий разные подходы, и дающий более объемную, нюансированную картину классового общества сегодня.
Хватит мыслить класс социальной группой. Класс – это социоэкономический феномен, который проявляется в разных формах – в том числе, в форме групп, к которым относятся люди с совпадающими экономическими интересами. Но группа – это не то, чем класс является по существу. По существу, класс – это социальные отношения и экономические механизмы, организованные вокруг материального положения для защиты и продвижения экономических интересов.
Класс – это не про КТО. Класс – это про КАК.
Классы не собираются в комнате. Классы пронизывают собой всю сплошь общества, и проявляются на практике в соответствии с индивидуальными атрибутами и материальными обстоятельствами каждого человека.