Based in Sydney, Australia, Foundry is a blog by Rebecca Thao. Her posts explore modern architecture through photos and quotes by influential architects, engineers, and artists.

Небесные ключи

1.

Около года назад мне довелось обрести дивной плотности опыт. За его скорлупой обнаружился волшебный лес – целая бесконечность информации, которая, подобно спирали, по сей день продолжает разворачиваться во мне всё новыми находками. Речь о поэзии звёзд, которую мы, люди из мяса и камня, разучились видеть.

Попытки вербализировать подобный опыт заведомо обречены, поскольку он не вмещается в тесные коробки слов. Говорить о нём можно лишь условно и приблизительно; сознавая, что ты будешь понят превратно. И, всё же, во мне теплится надежда, что искренний рассказ способен прорваться к живому сердцу.

Однажды, в беседе об эволюционерах, зелёном техно и строительстве автономных модулей, мой друг упомянул психонавтику – выход за пределы «скафандра». Об Альберте Хофманне и его химических открытиях я слышал и ранее. Однако LSD – одно из тех веществ, которые не нужно торопить, перегоняя события собственных судеб. Если чему-то суждено возникнуть в твоей жизни, оно само определит момент. В противном случае опыт рискует обернуться чёрным лабиринтом.

Люси алмазных небес впервые заглянула в мою жизнь тогда, когда я усомнился в революции, и заинтересовался эволюционным развитием.

2.

Полёт предваряет выбор времени, места и спутника, а также – дизайн настроения. Выбор определит характер полёта, если, конечно, мы не затрагиваем здесь вопрос качества самого реактива.

Следуя рекомендациям моего химического проводника, я выбрал такой день лета, когда светит солнце, но тепло ровно настолько, чтобы тело не испарялось, и в тот же миг – не конвульсировало от ветреной охлады.

В качестве спутника я выбрал самого близкого человека, дабы не стыдиться, и не впадать в панику, если, вдруг, мне предстоит очароваться до мокрых штанов.

Определяя место, я отказался от бетонных катакомб, замкнутых пространств и городских ущелий, подавшись в самое волшебное место Киева ― новый ботанический сад. Прелесть этого места – в обширных возможностях уединения среди разного рода растительности, предполагающей приятную визуальную стимуляцию. Каждое растение превращается по-своему.

Учитывая, что средний полёт длится около восьми часов и является достаточно изнурительным, всегда обезвоживающим переживанием, я взял с собой разумное количество воды, и оделся самым простым и комфортным образом.

Дизайн моего настроения стал результатом нарративного программирования – я уверил себя, что путешествие будет всенепременно интересным, и ожидать мне следует исключительно крылатых дельфинов.

Я принял половину. Наташа – четверть. К тому времени, как мы поднялись к ботаническому саду, деревья уже начинали сворачиваться в медальоны, и ложиться на гладь юного вечернего неба.

3.

Сад, представший передо мной, был уже не там садом, что обычно доступен мне в повседневности. Вишнёвые рощи, мохнатые холмы и острова цветов ― всё это, в виду обнажившихся чувств, задышало, и пришло в движение, словно водоросль, сверкающая под сферой распахнувшихся небес.

Пока эти небеса слоились континентами облаков, дети, гуляющие по саду, пронзали вуаль солнечного света: "вот ведь хлебушки плывут по реке". И покатился с холма.

Розарий превратился в брошь, ветви деревьев извились жилами, а цветы, подобно огненным бубонам, засияли из густой травы. Сама земля дышала взаимно саду. Я посмотрел в лицо Наташи, и увидел как её кожа примеряет разные цвета – от серебра и хрома до горячего оранжа. И вот мы уже начинаем захлебываться от переживаний встречи в новом мире.

Будучи увлечённым поклонником трансгрессивного искусства, я привык к потоку вызывающих визий. Меня искренне увлекают мутации и эстетика безобразного. Я неоднократно выкликал химер и радовался встречам с художествами боли и тьмы. Однако здесь и сейчас, посреди мира, с которого будто содрали кожу, я пережил редкое эстетическое потрясение – оказывается, красота есть не только в прокаженных лилипутах. Впервые в жизни мне, вдруг, не стыдно обнаружить её в деревьях и водоемах, цвете неба и запахе травы. Всём том, что я всегда считал слишком традиционным и, значит, не достойным любви. А оно, оказывается, – вне идеологий. Пожалуй, не стоит так легко отдавать его на обожание консерваторам.

Всё вокруг перестало быть культурой. Со всего послетали маски и обёртки. Исчезла надуманная сложность вещей. Нация, государство и деньги обнажились во всей своей тщательно скрываемой абсурдности.

Не удивительно, что власти запрещают LSD, чье сообщение представляет угрозу для систематического подчинения индивида. Я, разумеется, говорю не о уличном восстании экзальтированных джанки, но, в первую очередь, о ментальной революции, которая случается с человеком в результате приема LSD.

Моё сознание больше никогда не будет прежним. Я увидел, что существо, лишённое земных хозяев, возможно; увидел себя, незамутнённого культурной машиной. Мне открылся мир, в котором нет свиномордых владык.

По горизонту бредёт белоснежная лошадь, Земля движется и осыпает меня звёздной пылью. Я вижу как бежит молоко по подземным венам; чувствую, что между мной и зазеркальем – страсть. Мне волнительно, и в то же время – я спокоен. Ничто не уличает меня в сумасшествии.

Религиозное послание у LSD универсально: всё – едино. Нет ни добра, ни зла – вселенная пребывает в гармонии, нет ничего лишнего, каждый ― часть целого. Нам не нужен бог. Мы и есть бог – единство всего сущего.

Взобравшись на вершину холма, я огляделся. Передо мной продолжают твориться растительные метаморфозы. Оглянувшись на город, вижу – распахнулась бетонная пасть, звонко щелкает перед моим лицом. Неужели всё кончено?

Из пасти доносится безумный рёв толпы, и вот уже из глотки бьёт чёрная жижа. Поднимается ветер. Небо темнеет, и по нему ползут раздавленные слизни облаков. Визжит из бездны рыбья голова.

Откуда-то из мглы, вдруг, слышу голос тени: "Рули, парниша!". А ведь и правда – руль-то у меня. Глаза моргнули, и вернулись на розарий. Пасть исчезла. Я снова оказался в саду, среди ветвей и бутонов – в зените лета.

Когда солнце нырнуло в вагину горизонта, ко мне на телефон поступило SMS: «До закрытия выставки Говнова ― один час, ты будешь?». И мы с Наташей рассмеялись, ведь какой ещё здесь может быть Говнов, когда у тебя перед глазами звёзды катятся по небу, а травяные холмы превращаются в загривки драконов?

Турбо-Украина

Коричневый горизонт