Уже некоторое время Машарова слышит голоса, будто в мозгу включается радио, и незнакомцы начинают говорить об убийствах. Со мной ничего подобного не происходило – всякий раз, когда я пытался услышать то, что слышит она, ответом была тишина. Моя любовь почти уже запахла жёлтым домом. И только сегодня мне, наконец-то, открылась таинственная волна: голос снова вещал homicide, murder, dead body. Похоже, наши наушники весьма чувствительны к полицейским рациям. Голос Большого Брата является внезапно, – столь же внезапно исчезает. Словно ночь не даёт уснуть, провалиться в иллюзии дня: солнца свет, детский смех… Будь ты хоть трижды в настроении белки, Нью-Йорк трезвит, выкрикивая: «СМЕРТЬ!». Я нахожу это изящной бутоньеркой. Этот город – реален буквально. Как червь, как мелькнувшая тень, проплывают здесь прочие мысли: может, мы просто всё глубже, отчаянно вместе – в болезни и здравии, что говорится.