Based in Sydney, Australia, Foundry is a blog by Rebecca Thao. Her posts explore modern architecture through photos and quotes by influential architects, engineers, and artists.

​​В квартире сердца поселилось новое чувство. В отличие от прочих чувств, которые приходят и уходят, это засело и сидит, как термиты в моей киевской кровати. Днём их не слышно, но ночью, в чёрной тишине, из ножки доносится шорох крошечных челюстей: “хрум-хрум-хрум…”.

1

Всё кажется хрупким. Любая радость под вопросом. На всём стоит таймер. Пешеходы тикают, как бомбы.

Вот ты целуешься, но поцелуй идёт к концу. Глаза блестят, а после поцелуя блеск уходит. И ведь не факт, что это не был твой последний раз.

Или ты ешь вкусный обед, а уже в следующий миг перед тобой зияет пустая тарелка. Там, где лежала морковь, теперь находится сосущее ничто.

Чем слаще событие жизни, тем громче в черепе вопрос: неужели это уже десерт? Неужели вечер подходит к концу?

2

Всё суетится, зыбко, и уходит. Ни с чем нельзя присесть и посидеть. Друзья рожают шумных лягушат, прячутся в норах, утопают на работах, и переезжают в Орегон.

Стоит остановиться, выдернуть из шеи соломку вампира, перестать производить вещдоки своей продуктивности, замереть под изумрудной пальмой, и тут же слышится гудок  – это из будущего едет поезд на тебя. Челюсть кондуктора трещит со звуком кастаньет, и звонко требует готовить свой билетик.

Что будет, если его не найти? Либо не впустят в вагон, либо высадят на первой попавшейся станции. Перед старухами с козьим молоком. Там и останешься.

3

Папа жил, что-то строил, и умер. Недостроил. А что успел построить, то распадается в тисках войны. Если бы брат не умер, его бы на неё сейчас забрали.

Туда же забрали бы и меня, если бы не насилие, ведомое ненавистью, благодаря которому я иду по улице первого мира, в облаке воплей, с телефоном в кармане, куда в любой момент может прийти известие о ещё чьей-то смерти.

Моя страна уходит под землю, и на её месте возникает ледяная яма. Каждый приятель в ленте тот, но и не тот – похож на собственную тень, которая сбежала и сошла с ума.

А как тут не сойти с ума? Что из того, что было – было? Что из того, что есть – не просто кажется, а есть? От завтра жду, чтобы оно хотя бы наступило.

Как и зачем кому-то удаётся строить планы?

4

Недавно шёл, отвлёкся на ворону, которая выклёвывала крысе глаз, и тут, вдруг, машина влетает в столб – на том самом месте, где был бы я, если бы не отвлёкся на ворону и крысу. Шёл, думал, мечтал, а, по итогу, всё решил случай.

Видел как бездомный чистит зубы, глядя в лужу. В ней же споласкивал щетку. От такой жизни никто не застрахован. С каждым может случится что-то.

Работа есть. Сейчас. Есть крыша и еда. Пока. Но каждый миг беременеет потенциалом “вдруг”. Ворону с крысой можно пропустить, и авто жизни врежется в тебя. А дальше лужа, щётка, глаз, и ноги на помойке. Все твои замыслы, мечты и планы – всмятку.

Мысли эти я занюхиваю розой. И так она пахнет: медовой весной! Пока не замечаю кончик лепестка. Завял. На дне бутона скончалась гусеница. Так и не стала бабочкой.

5

Солнце светит теплом в череп. Цветок красив. Поют птицы. Я смотрю в зеркало, и с удивлением обнаруживаю в нём молодого человека с серебристой щетиной.

Зеркало хрустит. Термиты завелись и в нём – прокладывают окопы морщин. Смерть стоит рядом, прячется в красоте, за цветами и птицами, под отражением: “хрум-хрум”.

Я люблю. И мне нравится любить. Но стоит полюбить, и понимаешь: рано или поздно, любимый человек умрёт. Может, лучше поссориться, чтобы не видеть его смерть?

Когда любишь, хочется умереть первым. С другой стороны – чем раньше умер, тем меньше пожил: в том числе, вместе. Поэтому живёшь, без купюр, и надеешься, что любовь задержится – подарит тебе возможность выйти из купе первым.

6

Не стоит, впрочем, забывать, что всё, что живо – движется, течёт. Умирает не только день. Умирает и ночь. Умирает тоска. Ссора. Боль. Война. Умирают!

Всё, что тебе не нравится – умрёт. Ничто не будет продолжаться вечно.

Успеть всего нельзя. Везде не побывать. Но птицы есть, деревья, и цветы. Есть руки, волосы, закаты, и есть ты. Весь этот торт на пару с гусеницей можно есть и нюхать.

Революция элит

Убит навальный