Пещерный консерватор объявил себя властью, и вот уже велит, кому что можно, с кем чего нельзя. Пока клеймо фашизма в отношении подобного рода жандармов полагалось кремлёвской пропагандой, фашизм как стремление исключить иные точки зрения, утвердился в качестве модуса украинской революции.
Изгнание охранкой Майдана молодого коммуниста не является частным. Это – тенденция, на которую многие закрывают глаза, потому что «сейчас не время критиковать своих». На фоне беспомощных лидеров оппозиции, либеральные интеллигенты спешат заблаговременно подмигнуть националистам, убаюкивая себя мантрами про то, что те – безопасное меньшинство, и всё потом будет не так, как это обычно бывает.
Но постойте. Не это ли безопасное меньшинство сегодня указывает дубинкой, куда и кому можно пройти? И не оно ли выгоняло с Майдана «провокаторов», вышедших с плакатами про бесплатную медицину и образование? Не оно ли атаковало феминисток, призывавших к гендерному равенству? Не оно ли исключило «анархистскую сотню» из охраны Майдана?
Угроза фашизма заключается не в том, что запрещают «красных», а в том, что запрещают всех, кто не согласен с националистической повесткой.
Фашизм – не про правых и левых, либералов и консерваторов, националистов и космополитов, а про ликвидацию разного и утверждение одного.
Тем, кто выходил на Майдан с мечтой об обществе, где слово «человек», наконец-то, обретёт вес, самое время заявить претензию на власть. В противном случае, этой властью распорядится националист.