Парень нагрелся, отстегнул протез, и прыгает теперь по проезжей части на своей единственной конечности. Автомобилисты в ярости: жмут на клаксоны, “fuck you!” кричат, – а он в ответ только лает и ухахатывается. — Город ёбаных психов, – говорит Джо. Ему где-то под 70, и я часто встречаю его на кофейных верандах Кориатауна. Всякий раз его жилистые чёрные руки что-то возбуждённо записывают на салфетках.
— А что? Я – автор, и пишу стихи. У нас тут всех сейчас возникла общая проблема – Трамп. С его приходом психов на улицах станет только больше.
— Так ты про политику пишешь?
— Та не, брат, про политику это я тебе так просто говорю. А стихи мои про любовь. У меня в жизни девять возлюбленных. Одновременно! Для них я и пишу. Однажды моя любовь сделает меня миллионером.
Сердце, способное вместить в себя такой конгломерат любовей, совершенно точно обречено на поэзию. Что до миллионов, то покамест за спиной у Джо стоит красная, как “Феррари”, тележка из супермаркета. В ней – целая жизнь, включая кухню и спальню. Как и многие будущие миллионеры, Джо живёт на улице, и держится за американскую мечту.
— Надежда умирает последней, а поэзия требует жертв! Как, впрочем, и марихуаны. Ох, кстати, слушай, расскажу...
Джо высыпает в стакан с кипятком три пакетика сахара.
— ...Я человек верующий, и 20 лет провёл в тюрьме. До этого я траву не просто не курил – сраным веником гонял тех, кто с ней возникал поблизости. Но тут такое дело... заходят ко мне как-то в камеру кореша, и говорят: эй, Джо, мы знаем, что ты не по дури, но, видит бог, ты просто должен попробовать этот косяк. Если тебе не понравится, мы будем твоими рабами неделю, толчок почистим, говно вынесем – ты только попробуй, отец! “Видит бог, говорите?”. И дунул...
Джо высыпает в кипяток ещё три пакетика сахара.
— ...Чувааааак, это было что-то! С тех пор я курю каждый день. Есть, кстати, чё? Я под травой могу что хочешь написать – пишу без выходных, мне главное начать, и дальше оно само уже катится. У меня три книги вышло, их даже можно заказать на “Амазоне”. Не хочу рисоваться, но я – пиздец-знаменитость.
И снова три пакетика ушли на дно.
— Послушай, Джо, – говорю. – Девять ложек сахара, блядь... Ты же тупо леденец!
— Не ссы, щенок! Сахар – это протеин, энергия. Об этом тебе не скажут ни врачи, ни этикетки – только Джо. Я целый день хожу по городу и сжигаю сахар, как машина бензин. Ты посмотри на меня – я же худющий. Ем сахар, и аппетит рукой снимает. При этом сил во мне, как в молодом. Гуляю, пишу стихи, и голова моя всё ещё на плечах – не то, что у этого кретина.
Одноногий парень пытается упрыгать от группы подоспевших копов – размахивает у них перед носами протезом, как нагайкой. Офицеры теребят дубинки и советуются по рациям с небесной канцелярией, мол, “вяжем или гасим?”.
— Мои возлюбленные – прекрасны! – говорит Джо. – Мы с ними ещё незнакомы. Они и не догадываются как я их люблю. Но это не страшно. Скоро выйдет мой новый сборник стихов, я разбогатею, покину всех этих шизиков, и буду жить в объятиях своих муз – одну зовут Опра, другую Бейонсе...