Based in Sydney, Australia, Foundry is a blog by Rebecca Thao. Her posts explore modern architecture through photos and quotes by influential architects, engineers, and artists.

Чёрствый клещ

Нет ничего более основополагающего для фашизма, чем человек, который может приспособиться к любым обстоятельствам, лишь бы его не трогали, не угрожали его щекам и пледу. Сам он никому зла не желает, и ничего такого не думает. Но и не станет противиться злу, если это зло не касается его лично. Он не готов душить, но готов промолчать, когда ближнего душат – лишь бы его самого не душили. Своё бездействие он объясняет тем, что человек – таков. “И ты, и я. Мы – эгоисты”. Так малодушие разыгрывает мудрость. В приспособленце нет порывов и страстей – только шкура, восприимчивая к холоду и теплу. Он – прагматичный циник, мелкий буржуа. Эмпатия угрожает его комфорту. Когда случается пожар, он не спешит его тушить, и рассудительно моргает из буфета. Там же, над тарелкой супа, рассуждает о том, кто устроил поджог, “ведь не я”, и что уже поздно хвататься за вёдра, “а суп остывает” (заботливо сёрбнул).

Приспособленец всё понимает, ни во что не верит, и сохраняет спокойствие. Жизнь для него творится в форме сторонней возни, о которой он отзывается с брезгливым пренебрежением. Нет, это возятся не люди, а людишки. Огонь в их глазах – это отражение печи, в пасть которой они бредут по тропе благих намерений. “Глупцы!”. И побрёл к холодильнику в тапках.

Бывает, впрочем, и на циника снисходит сентимент – момент “слабости”, когда ему, вдруг, хочется тоже цвести, участвовать, пылать. Однако его халат слишком уютен, чтобы от него отказаться: тёплым облаком стелится газ из трусов под шелка.

Пусть угрызениями совести заботятся те, у кого есть совесть, – приспособленец защищён от её нытья отсутствием моральных соображений. Он этим отсутствием даже гордится, ведь, в отличие от наивных романтиков, из раза в раз выживает – в конце концов, что ещё важно? Жаба осталась жива!

Красность

Язык без костей