Многие оценивают культуру по наличию в ней больших имён и значительных произведений. И хотя это вполне адекватные критерии «веса», – международной локации той или иной культуры, – сам по себе вес не сообщает качество.
Большие имена Каннского кинофестиваля крайне редко могут похвастаться рыночным или социальным успехом: большими продажами или всенародной любовью. Это не отнимает у них их авторитет, не преуменьшает ценность их произведений, не делает их некачественными, незначительными. Однако они создают вещи избытка – произведения, чья значительность замкнута в рамках институциональных отношений и классовых иерархий, которые они обслуживают.
Если смотреть исключительно на вес, то Бергман всегда будет лузером на фоне какого-нибудь Нолана, чьи произведения обращаются к принципиально иным количествам людей, и производят принципиально иной профит. И хотя никто в здравом уме не назовёт произведения Бергмана незначительными, призма веса предъявляет к ним уточняющие вопросы: значительны, но где, когда, и для кого? Сколько этого «кого» было, есть и будет? Каковы цифры?
В этой связи я прихожу к заключению, что размер авторов и вес их произведений вторичны в оценке их качества, и качества культуры. Первичен её метаболизм и коммуникабельность, степень проводимости смыслов, разнообразие форм.
Чем больше разных авторов, произведений, идей, способна вместить в себя та или иная культура, тем она «лучше», развитей, качественней.
Функция культуры не в том, чтобы собирать премии, – хотя ничего плохого в премиях и нет, – а в том, чтобы обеспечивать коммуникацию между людьми.
Добиваться нужно не похвалы авторитетов и снобов, и не выдающейся заперти, интересной только тем, кто сидит в её газах, а такого уровня развития культуры, при котором она может пригласить в себя всех, и глотнуть всё, не поперхнувшись, не завизжав: «это не я, не моё».
Желудок культуры должен оставаться бездонным. Только тогда она сможет быть по-настоящему большой и значительной.