Кто бы мог подумать, что изучение израильского общества прояснит мне Украину, и то, почему из русских украинцев получаются самые воинственные швондеры?
Понятие еврея не передаёт стоящей за ним этнической палитры. Есть белые евреи (Ашкенази из Европы), чёрные евреи (Бета-Исраэль из Эфиопии), Бене Исраэль из Индии, Каифенга из Китая, Сефарды (ранее изгнанные из Испании в Африку, Восточное Средиземноморье и на Ближний Восток) и Мизрахи, выходцы из исламских стран и арабских культур. Все они отличаются друг от друга.
Кто создал идеологию сионизма? Белые Ашкенази: Теодор Герцль из Австрии, Зеев Жаботинский и Ахад Хаам из Украины, Хаим Вейцман, первый президент Израиля, из Беларуси… Стоит ли удивляться, что доминирующие политические и экономические позиции в Израиле занимают, в основном, белые евреи, тогда как “ориентальные” Сефарды и Мизрахи, которые дольше всех прожили в Палестине, не имеют аналогичных групповых привилегий?
Нет, не стоит, ведь сионизм изначально заявлялся его отцами как колониальный и, значит, расистский проект, чей еврейский дом строился как крепость западной империи на Ближнем Востоке. Сионисты создавали не абстрактный Израиль, а “выбеленное” (“цивилизованное”) государство, “виллу в джунглях”, очищенную от “этнического колорита”, ассоциирующегося с “дикими” арабскими культурами.
В годы становления Израиля ашкеназские сионисты обращались с Сефардами и Мизрахами как со скотом, расселяя их в лагеря абсорбции, и отбирая у них их детей, которых затем передавали в белые семьи для ускорения ассимиляции.
При этом, современные Сефарды и Мизрахи голосуют на выборах за самых правых сионистов – т.е., за тех, кто видит в них араба. Как же так?
Парадокса тут нет. Есть классовая закономерность: пан даёт подчинённому образ человека, и надежду стать им однажды. Для этого, однако, подчинённый, должен доказать пану, что достоин жить в его “вилле” – принять его веру и практику, убедить, что является евреем, а не арабом. Так запускается механизм “патриотического” самоотречения. Ничего не напоминает?
Вот что рассказывает об этом израильская художница Хадар Коэн:
“Я отношу себя к арабским евреям. Моя семья уже более 10 поколений живёт в Иерусалиме. В числе других городов моих предков – Алеппо в Сирии, Багдад в Ираке, Шираз в Иране, а также небольшая деревня в Курдистане. Я выросла преимущественно на традициях и культуре сирийско-палестинских народов.
…Моя семья молилась на иврите и арабском. …Я выросла с Мохамедом Абдель Вахабом и вместе с ним пела шаббатские пиютимы – еврейские литургические стихи. До поколения моих родителей арабский язык был преобладающим в моей семье.
В нашем традиционном еврейском доме …еврейство и арабство гармонично сочетались – не было никаких противоречий. Но за его пределами моя вера и культура вступали в конфликт. Государство Израиль заставило меня воспринимать перекрёсток понятий “еврей” и “араб” как несуществующий или невозможный… Я поняла, что для того, чтобы принадлежать к израильскому обществу и участвовать в сионистском проекте, я должна отвергнуть часть себя – арабскую часть. Сионизм учит, что "арабы" – враги евреев, и тем самым полностью фрагментирует мою идентичность.
…Это создавало диссонанс между моей внутренней реальностью и внешним нарративом колониального проекта. Мне постоянно приходится выбирать между моим еврейством и моей арабскостью.
…с одной стороны, я пользуюсь еврейскими привилегиями от государства, а с другой стороны, мне нужно ненавидеть арабскую часть себя, чтобы полностью стать частью израильского общества. В сионизме нет места арабству. Я должен подавить, стереть, скрыть свой арабский образ жизни и ассимилироваться с европейскими представлениями о еврействе. При такой расовой кастовой системе ты никогда не сможешь стать частью общества, как бы сильно ты ни ассимилировался.
…Я решила идентифицировать себя как арабская еврейка, потому что это разрушает стены вокруг идентичности, созданные сионизмом. Это разрушает колониальные рамки и создаёт возможность для развития иного нарратива.”