Когда Утиный Рейх установил на фестивале KaZantip своё Стеклянное Облако, и призвал людей обнажаться, я столкнулся с ханжеской трусостью мальчиков. Они без проблем отдавали нам своих девушек, и таращились на их грудь, трущуюся о стекло. Однако на отрез отказывались учавствовать во всём этом лично. В последующие дни через наши насосы с краской прошли десятки женщин всех возрастов. Но мы так и не смогли найти ни одного парня, который осмелился бы раздеться и предстать перед толпой во всей красе своей гениталии. Каждый, кого мы просили представить миру пенис, тут же начинал заикаться, и сливался.
В патриархальной культуре мужчина всегда только зритель. Можно показывать женскую грудь, но появление члена сразу проводит грань между искусством и порнографией. Женщина, напротив, творится на потеху мужских глаз. Её функция – быть плотью, вокруг которой могли бы скопиться мужские фантазии.
Порой так хочется собрать всех этих трусливых потребителей порно в одной комнате, и подвергнуть их всему тому, на что они так вожделенно пускают семя. Почему бы им действительно не заняться сексом с карликами и лошадьми? Почему бы не облизать анусы и не отсосать десятки членов? Раз смотрят – значит хотят.
Патриархат ущербен не только для женщин, но и для мужчин. Существуя в защищённой интимности, они пленимы стыдом, и не готовы к сексуальному освобождению. Их беспокоит не столько удовольствие, сколько собственный статус. «А вдруг мой член маленький, и все будут смеяться?». Те немногие мальчики, которые, всё же, готовы на ню, соглашаются на него лишь при условии, что член будет в парадно-возбуждённом, символически приемлемом состоянии.
Всё это говорит о том, что в рамках борьбы с патриархатом мальчиков нужно активно раздевать, и выставлять голыми на площадь. Это будет и акт примирения с собой, и протест против стыда и сексуальной репрессии.
До тех пор, пока мужчина не способен разделить свободу обнажения с женщиной, до тех пор он останется существом, которое является типичным пивным самцом, пребывающим за пределами естественного отношения к себе и своей красоте. Там, где нет равенства, любви к себе и красоте – жёлтые розы извращений.