Неаполь – это улей, который подожгли; харизматичный ад, охваченный истерией и дружелюбием. Всё здесь анархия и парадокс. Чужак, вошедший в город, обречён на панические состояния: в жарких прожилках улиц – беспорядочная течь из авто, людей и скутеров. Круглые сутки звучит оркестр моторов, беседы прохожих рождаются в крике. Основное движение – броуновское. Закон – недоразумение. Кварталы мостятся в раскалённое поднебесье, на горизонте – таинственный Везувий. Местные палаццо щедро покрыты граффити – естественном протесте Места, отмеченного той «сакральной стариной», которая мешает наступить долгожданному будущему и воспевает авторитет своего великого мертвеца.
Поднимая взгляд из ущелий дворов, я вижу паруса белья, и балконы, охваченные тропическими джунглями. Уличные иконы и статуи святых облеплены подростками, чьи паучьи конечности исследуют друг друга, как и языки – подобно обезумевшим кобрам, вьются вокруг запревших шей: в юных порах – пушечные ядра чувств и, кажется, вот-вот эти начинающиеся люди посрывают друг с друга кожу. Страстей в Неаполе хватит на всех. Здесь их куда больше, чем в католических провинциях.
Компании стариков взрываются цепным хохотом, в тени пальм храпят мастиффы, а женщины цвета гари схаркивают кокосовую пену на мостовые. Полиция, готов поклясться, – персонажи Болливуда: поправляя зализанные чёлки, седлают свои мотоциклы в лучах беспощадного солнца.
Я не могу вспомнить иной мегаполис, где, при всей суете кипящего котла, людям удавалось бы сохранять такую отзывчивость. Чужак здесь – не враг. Не зная ни языка, ни собеседника, неаполитане готовы поддержать Другого, пусть и общаться придётся перестуком ногтей. Даже в захлебывающихся от бедности фавелах, где дети светятся язвами и сосут дырявые соски – из окон вызирают улыбки.
– На севере всё иначе, – рассказывает наш новый приятель Серджио. – Там люди ценят только деньги и судят тебя по их количеству. У нас, южан, другие принципы.
Другие принципы, о которых говорит Серджио, – это «сицилийская экономика» или Quid Pro Quo: если ты просишь меня о помощи, я помогу тебе и не возьму денег, но когда мне понадобится услуга, ты ответишь взаимностью. Quid Pro Quo – негласный закон местных отношений. Нарушить его значит лишиться уважения. Каждый нуждается в помощи. Каждый способен помочь.
Неаполь вызывает ужас и восторг. То, что зовётся здесь воздухом суть густой влажный вакуум. Подчас создаётся впечатление, что на твоём лице восседает лоснящаяся толстуха. Вдыхая Неаполь, ты вдыхаешь её кипящие потроха. Каморра обезглавила слишком многих начальников по переработке отходов. Теперь в Неаполе больше некому убирать мусор. Город превратился в густонаселённую свалку. Отходами человеческой жизнедеятельности покрыта вся его сплошь. Твоя обувь – это, считай, ледоколы, продирающиеся сквозь океаны жестяных банок и рыбьих внутренностей. Всё это, разумеется, пахнет кисло-сладкой смертью.
Половина населения поддерживает идею введения в город войск для борьбы с мафией. Однако без неё нет и самого итальянского сердца, его бунтарской воли и страстей. Я запомню Неаполь чумазым, но гордым, так и не прирученным зверем.