В декабре 2010-го года украинская националистка поджарила яичницу на Могиле Неизвестного Солдата в Киеве. В июне 2011-го неизвестный художник превратил красноармейцев на советском монументе в Софии в американских супергероев.
Обе акции являются продолжением 1991-го года, и связаны с потребностью постсоветского человека в освоении и манифестации новых идентичностей, которые соответствуют его актуальному историческому положению.
1
Приготовление яичницы на Могиле Неизвестного Солдата – это антисоветский жест. Для украинских националистов, советское является синонимом русского. Под русским же понимается не просто этнос, но и набор якобы присущих ему взглядов – в частности, имперский великодержавный шовинизм.
Царизм, сталинизм, путинизм – всё это рассматривается не как исторические периоды, а как национальная традиция русского народа; традиция враждебная украинцу, и требующая от него соответствующей реакции: внешней диктатуре Империи противопоставляется внутренняя диктатура Нации.
Поджарить яичницу на Вечном Огне – значит, превратить «сакральный» монумент в бытовой объект, тем самым лишив его святости, и отделив себя от его тотема; обозначив выход из советского (интернационального) в национальный текст.
Националисты и поддакивающие им либералы называют такую «яичницу» актом политического искусства. Но это – риторическая уловка; постмодернистская игра с чужим словарём. К каким бы словесным трюкам не прибегали праворадикалы, их акция является демонстрацией своих услуг потенциальным покупателям на рынке политических зрелищ. Другое дело, что это не мешает нам анализировать её художественное и смысловое измерение.
2
Акция в Софии, озаглавленная лозунгом «В ногу со временем», произошла в момент перехода, когда Болгария меняет геополитическую семью. Надежды болгарского народа на вступление в Шенген встречают брезгливое «фэ» ряда членов ЕС, но это не мешает Болгарии демонстрировать желанным партнёрам свою готовность к коитусу на европейских простынях. Одной из форм такой демонстрации является акция с «переодетым» советским монументом.
Превращая красноармейцев в супергероев, художник десакрализирует советскую икону, разоблачая пропагандистский образ героя, и показывая его «ряженость».
В то же время, в этой работе нет поругания людей – есть их освобождение из плена милитаристской героизации. Художник оставляет их «суперменами», и таким образом сохраняет уважение к их подвигу . Это – добрая ирония.
Акция работает с советским прошлым, но обращается к болгарскому настоящему, где одних идолов подменяют другими, оставляя народ в подчинённом положении.
Именно этот акцент определяет содержание акции, которая идёт в ногу со временем, пронизанным желанием исхода из «совка», и невозможностью обрести реальную независимость в условиях неоколониализма.
3
Теперь за «вандалами» гоняются правоохранительные органы. Эта репрессивная реакция властей на жесты, которые не представляют угрозы, указывает на то, что советские монументы по-прежнему сохраняют статус сакральных объектов.
Значительный вклад в поддержание этой «святости», делает путинская Россия, выстраивающая вокруг тотема Победы очередной режим душегубства. Победа – это его фетиш, и единственный источник национальной гордости. Танцуя перед исполином Великого Прошлого, можно забыть не только его преступления, но и тот безрадостный произвол, который творится в России сегодня.
Всё это никак не проветрится. Однако будущее неизбежно. И хотя «святыни» ещё некоторое время будут покрывать своими язвами постсоветские земли, вызывая грызню враждующих глоток, прошлое обречено уступить дорогу новому дню.