“И показалось им, что конь и всадник — одно существо” – Берналь Кастильо
Диониса сопровождают кентавры – существа-слияния человека и лошади. За буйный нрав их сравнивают с потоками горных рек. Всадник подчиняет лошадь, но кентавр не нуждается ни во всаднике, ни в подчинении. Мифический анархист, он вспыльчив, и ведом лишь своей волей. Являясь символом мечты о гармонии человека и природы, он объединяет хтонические инстинкты и рацио культуры.
“…и родила Нефела диковину: не человека, не коня, не дерево, не титана, не бога и не зверя, а и то, и другое, и третье: был он — конь, и человек, и дерево — кусок зверя, бога и титана. Был он смертен и был бессмертен.” – Я.Э.Голосовкер
Желая стать подобным существом, французская био-художница Марион Лаваль-Жонтет сделала себе инъекцию лошадиной плазмы, надела копыта, и принялась исполнять “коммуникационный ритуал” вокруг лошади, провозгласив животное будущим человека. В течении нескольких месяцев, предварявших этот роман с кобылицей, Марион укрепляла иммунитет, и вырабатывала толерантность к чужому био-материалу – готовилась к слиянию с Другим.
“Лица кентавров были похожи на лица арабов — смуглая кожа, тёмные живые глаза, чёрные вьющиеся волосы.” – Ник О’Донохью
В контексте дискуссии о мультикультурализме, эксперимент Лаваль-Жонтет можно рассматривать как радикальную метафору инъекции “чужой” крови (культуры) в “своё” тело (общество). И разное, как видим, – сопрягается.
“Я была сверх-сильна, сверх-чувствительна, сверх-возбуждена. Я не могла спать, и, пожалуй, чувствовала себя немного лошадью.” — Марион Лаваль-Жонтет