Фундаментальной проблемой украинской революции является её отношение к жителям Востока страны. И хотя на Майдане периодически декларируется Единая Украина, его действительный дискурс носит националистический характер. Даже либералы здесь правые, и требуют от протестующих соответствия ряду этно-идеологических критериев принадлежности к патриотической оппозиции.
При этом, Украина не является монокультурной страной: её граждане говорят на разных языках, исповедуют разные взгляды, и принадлежат разным социальным группам. Национализм противоестественен её человеческой ткани, поскольку предполагает этническую иерархию, при которой одна группа и её стандарты провозглашаются титульными, а все остальные оказываются под ней на правах меньшинств. По этой логике «совковый» Восток должен либо подчиниться порядкам «свидомого» Запада, либо отойти Москве, как чужеродный элемент. Что, собственно, и происходит: Майдан раскалывает общество, и отверженные «орки» Востока начинают искать прибежища под загребущим российским крылом, где их не принуждают быть кем-то, кем они не являются.
«Вот и пусть катятся в свою Московию!». Возможно. Но к подобному отношению возникает вопрос: можно ли ждать поддержки от соотечественников, которых ты считаешь людьми второго сорта, и готов слить соседу, чтобы они не мешали тебе пить европейский «кавусык» в польском Львове? Может ли революция победить, если правая рука поссорилась с левой?
Объединение Востока и Запада, Севера и Юга страны должно стать первоочерёдной задачей для украинского общества и его революции. Разное должно и может породить Новое Общее, сохранив при этом все культурные оттенки. В конце концов, отличия – это здорово. Разные интереснее одинаковых.
Раскол же, к которому приводит национализм, ослабляет украинскую революцию и играет на руку преступному режиму и его матке в Кремле. Без исключённого Востока у этого режима не будет электоральной опоры, а областные советы будут захватывать не только в Луцке и Львове, но также в Донецке и Севастополе.
Для этого, однако, нужно прекратить держаться за «титульную нацию», и осознать Восток украинским. То, что работало в 19-м веке, не может работать в 21-м. Современные общества устремляются к глобальному содружеству, транскультурности и симбиозу в диалоге.
Новые поколения людей не хотят проживать свои жизни в национальной заперти – им хочется открытых границ, цветных друзей, и международных контактов. В мире, ведомом этими желаниями, государствам больше не нужно проходить «национальную» стадию генеза. Нужно сразу включаться в большой мир, и развивать свои локальности в рамках целого.
Новое общество – это открытая система для открытых людей. Сила Украины – в её культурном и человеческом разнообразии, возможности говорить и понимать друг друга на разных языках, перемещаться из кофеен Львова в индустриальные ландшафты Донбасса, из венгерских форпостов на Западе к татарской хтони в горах Крыма. Тот, кто хочет лишить Украину контрастов, заменив палитру на титульную сплошь «русского», «украинского» или ещё чего-либо священно-единственного, суть крокодил, глотающий солнце.
Палитра богаче цвета. И сегодня, когда химера правящего режима зашаталась, перед Украиной открывается исторический шанс отвергнуть всякое моно, и обнаружить себя не русской, украинской или европейской страной, а настоящим международным перекрёстком, порталом между Западом и Востоком, Европой и Азией. Когда Восток и Запад объединятся, Химера падёт.