Джанис прислала мне фотографию лосьона, с помощью которого её чёрная мать выбеливает свою кожу. “Чтобы быть более красивой каждый день”, – объясняет “выцветшая” негритянка с упаковки. Тем временем, в Новороссийске очередные пчёлки сплясали на амвоне военного мемориала, и получили по 15 суток великой русской культуры – эрос, как известно, оскорбляет чувства мёртвых сталинских собак. Всё это вместе складывается в весьма интересную культурную ситуацию – чёрные люди хотят быть белыми, а белые – чёрными. Что это значит? Я здесь пытаюсь распознать любовь. Если раньше мы отвергали иное, и тем самым обрекали себя на изоляционизм и вырождение, то сегодня, как и на закате совка, во всём чужом и непохожем для нас обнаруживаются витамины. Национальное сознание оборачивается культурной энтропией. Другой, напротив, – расширяет горизонт, делает воздух цветнее. Тверк русской девушки – это как раз и есть столь долгожданный знак очарования Другим. Знак, вселяющий надежду на то, что заперть падёт, и племя людоедов распахнётся мировому сквозняку.
"Я с этим не согласна", – говорит Джанис. "Белая девушка танцует тверк, потому что это "модно" и "круто". Она просто заимствует популярный элемент чёрной культуры, в то время как моя мать – это одно сплошное последствие белого превосходства. Выбеливание служит своего рода защитным механизмом. Это попытка встроиться в белое общество, чтобы не быть им съеденным. Короче говоря, жалкое зрелище. Я вижу в этом только ненависть и желание не быть собой".
Я знаю, что Джанис права, но и во тьме для меня горят звёзды. То, что тверк, как и побелка, происходят ради обретения социальной привлекательности, очевидно. Понятно и то, что мать Джанис является жертвой расизма. Однако я всё больше сомневаюсь в том, что "быть собой" – прогрессивно. В самой идее того, что есть определённый "ты", плещется ложное представление о человеке как каменной статуе. Реальный я – это множество "я", и это множество – динамично. Я не могу предать себя, потому что нет никакого "себя". Постоянство – иллюзия, и человек – неуловим. Его сознание – это проходной двор мыслей, людей и настроений. Когда я вращаю задницей, я не теряю себя, но нахожу – снова и снова, новым и другим. Любое из моих качеств – временная условность. Я вращаю задницей не из ненависти к собственной расе и культуре, но из желания пережить разное. Я не хочу соответствовать заданным культурным координатам и жить по неизменным лекалам. Я хочу путешествовать и меняться. Плавиться до самой смерти.
Я выкликаю Вавилон через Содом. Культурную установку на притяжение подобного сменяет установка на взаимообогащение противоположностей. Как и в кино, в жизни работает контраст, и чёрная голова особенно красива на белом фоне.