В истории с голландским референдумом самой важной деталью является то, что никто не читал этот 400-страничный договор об ассоциации Украины и Евросоюза. Многабукаф. Ни украинские, ни голландские граждане его ниасилили. А раз так, то и визг стоит не по существу, – он весь о символах и страхах. Для Украины договор об ассоциации – это не просто причина Майдана, в страстях которого сгинули граждане и территории, но важная ступенька на пути исхода из Русского Мира в европейскую сытость (желательно, без мужеложества). Для Европы – угроза очередных дикарей-нищебродов, которые скребутся с разинутыми ртами в ворота Элизиума. Всё это происходит в смутное время: в Греции – долговой кризис, Британия пакует чемоданы, на острове Лесбос роятся мигранты, а тут ещё Париж, Брюссель и прочий Халифат. Евроскептицизм переживает ренессанс. Зига превратилась в синоним новой искренности, которую олицетворяют в Западном царстве политические фигуры Трампа, Ле Пен и Орбана. Прошедший в Голландии референдум как бы не про Украину. Украина здесь скорее подручная жертва демократического волеизъявления европейцев, недовольных своими властями. С другой стороны – а вы бы сами хотели расширяться под стены Кремля, сливаясь с нищей, глубоко коррумпированной страной, где идёт война, на троне – офшорный олигарх, а автобусы с геями забрасывают камнями? Вот и голландцы не хотят.
Икра Путина, конечно, ликует, мол, “Доскакались, майданутые? Как там Небесная Сотня? Уже в Берлине?”. Следует понимать, что и эти злопыхательства, как и вдохновивший их референдум, не про Украину. Они – о России, которая, подобно влюблённому черту, не желает, чтобы его жена покидала котёл, и уходила к другому. На всякий русский рык поэтому ответить хочется без злобы, мол, да ладно, Ваня, не переживай – для дружбы нам не обязательно спать вместе.
Несмотря на то, что на голландский референдум по "украинскому вопросу" явилось только 32% граждан, т.е. 5,4 млн. человек, из которых 3,3 млн. проголосовали "против" договора с Украиной, моя френдлента покрыта украинскими слезами. Меж тем, 3,3 млн. голландцев – это 0.65% от населения Евросоюза. Масштабы горя несколько преувеличены. Возникнув как мем на сатирическом блоге, пресловутый референдум так и остался мемом. Все наши страсти по его поводу – реакции на медиа-вирус. Судить о состоянии отношений между Украиной и ЕС, основываясь на мнении 0.65% европейского населения – неадекватно.
Ситуация даёт повод подумать о политической ориентации Украины, и Европе как естественном, но всё более сомнительном Желании украинского народа:
С Россией всё и так ясно – страна-гопник дружить с собой желания не вызывает. По крайней мере пока ей правит полоумный гельминт. Другое дело Европа. Вот уже второе десятилетие она наполняет мечты украинца романтическим порывом в себя вступить. Аргументируя его, украинец рассуждает в духе пан или пропал – либо мы в Европу, либо нас в Совок. При этом, очевидно, что Европа реальная, и Европа из украинских грёз – это две разных Европы. Европа украинская – не про ценности и институты, но про статус и сытость. Украинец не хочет в гей-парад и мульти-культурализм. Европа для него – это, в первую очередь, хорошие дороги, вкусная еда и высокие зарплаты. То есть, европейский сентимент Украины носит колбасный характер. Его идеологическая мотивация происходит не столько от стремления к гуманизму, сколько от желания вырваться из объятий России.
Необходимость расставания с Россией несомненна. Русскому человеку не стоит обижаться – развод не исключает добрососедских отношений в будущем, и необходим исключительно для того, чтобы сменить многовековую пластинку – покончить с "братскими" объятиями и начать строить отношения без инцеста, как независимые партнёры. Исход из инцеста, однако, не сводится к евроинтеграции. В Европе – пожар. Резон вступать в него – под вопросом. Нет ничего достойного в том, чтобы присоединиться к Европе на правах сироты из Найроби. Как и в случае с Россией, Украина должна строить с Европой деловые, а не семейные отношения.
Ставя своё развитие в зависимость от членства в Евросоюзе, Украина занимается банальной прокрастинацией, мол, вот когда нас примут в белые люди, тогда мы резко перестанем покрываться шерстью, и с визгом метать дерьмо в изумлённых посетителей зоопарка. Ну а пока – простите, воем на Луну.
Если окультурить Украину способны только внешние требования Евросоюза, то у неё нет будущего. Перемены должны происходить из внутреннего наития, твоей собственной потребности жить по-другому: мыслить иначе, вести бизнес иначе, не давать взяток, относиться с пониманием к другим точкам зрения, создавать новые институты и развивать гражданское общество безотносительно наличия папочки-надзирателя. Вместо того, чтобы, выползая из-под одного барина, сразу пытаться забраться под другого, – более выгодного, – украинец мог бы воплощать свою мечту о цивилизованной незалежности в своих повседневных деяниях. Вот только для этого необходимо покончить с колониальным сознанием – прекратить искать лучшего хозяина и списывать все свои невзгоды на отсутствие безвизового режима или дебоши соседа-алкоголика.