И, всё-таки, это случилось: старухи с жёлтыми ртами отковыряли Великобританию из Евросоюза. Пьяные от клизм и пункций, они верят, что остров их молодости можно забрать с собой на тот свет, и продолжать хлестать проклятый чай – без двух минут на пару с Королевой. Всё это, конечно, страшно и знаменательно.
1
Каким бы проблемным ни был Евросоюз, он является единственным успешным над-национальным образованием гуманистического толка. Силы, разобщающие его сегодня, – это, собственно, те силы, в противовес которым он был создан. Все т.н. евроскептики обладают общими политическими чертами: ненавистью к мигрантам и желанием вернуться в своё “великое национальное прошлое”, где благородный белый империалист топил в крови заморскую макаку.
Ни одна из анти-европейских партий не предлагает прогрессивных альтернатив мультикультурализму – только консервативные проекты, направленные на его устранение. Можно сколько угодно рассуждать о том, что демократия всё просрала, а ЕС – это неповоротливый болван, чьё брюхо кишит гельминтами бюрократов, но все эти доводы меркнут на фоне того простого обстоятельства, что на смену корявой еврократии идут исключительно правые популисты – воинственный обыватель с незамысловатым взором и готовностью облизывать полицейские дубинки, которые ломают хребты бегущих от войны арабских детей.
“Обратно в старую страну!”, – именно так охарактеризовал результат референдума его заглавный бес, член ПНСК Найджел Фараж, что только ещё раз доказывает: консерватизм – это сопротивление развитию. Молодость рвётся вперёд, тогда как для старости все радости остались позади. Отсюда разница в политических пристрастиях. В своих интервью, Фаранж говорит о “пятой исламской колонне” и том, как некомфортно ему будет, если в квартиру по соседству вселится румынская семья. Это и есть альтернатива евро-бюрократу – ксенофоб. Вдохновлённый им Brexit – очередной симптом охватившего Европу правого реваншизма. Прошлое определило будущее: британская молодежь проголосовала против выхода из ЕС, но исход референдума решили перепончатые дряхлы. Печальная ирония их голоса заключается в том, что они ведь даже и не успеют насладиться своей победой – запущенные ими процессы требуют времени, а его у них нет: смерть уже чавкает за дверью. Поэтому иначе как прощальной подлостью их голос и не назовешь.
2
Проблемы современного мира носят глобальный характер и не могут решаться в национальной изоляции – только сообща, в единой интернациональной спайке. Именно поэтому важно расширять Евросоюз. Его жизнь – это жизнь гуманизма; последний барьер на пути консервативной революции. Консенсус у неё всегда один – заперть, забзделость, чувство национального превосходства, отторжение всего чужого и, в конце концов, Новая Большая Война.
В порыве воплотить фантазию о своём величии, консерватор то и дело скатывается в солдатский сапог. Не потому, что гадина и душегуб. Просто всякое обращение к прошлому – это обращение к предыдущему, менее развитому, более варварскому сознанию. Это сознание обречено на конфликт с современностью. С какими бы проблемами не сталкивалось настоящее, оно актуально здесь и сейчас, тогда как прошлое – это нечто пережитое и законченное. Возвращаться оно может только в виде мертвецов, жаждущих приобщить к своему миру всё живое. Поэтому старики нас и тянут за собой под землю – в обратное жизни. Из одиночества и зависти к тому, что наше сердце продолжает биться и любить, а их – изюм.
Чтобы остановить процесс разверзания правой химеры, европейские гуманисты должны перестать быть зайчиками. История нацизма показывает, что сама по себе демократия не гарантирует гуманизм. Её не нужно оберегать, как священную корову, только потому, что она коммуницирует волю народа. Эта воля обретает ценность лишь тогда, когда способствует прогрессу. Если же её содержанием становится фашизм, то волей этой должно пренебречь. Можно сидеть в Брюсселе, рассуждать о доброте, и наблюдать, как страна за страной утопает в очередном Йоббике, а можно объявить чрезвычайное положение в связи с кризисом и правой истерией, наложить мораторий на выборы и референдумы, и сосредоточиться на решении проблем Евросоюза средствами радикального гуманизма.
Эволюция не предполагает движения назад. Для претворения гуманистического общества недостаточно подвергать расизм, гомофобию, национализм и прочие консервативные недуги моральному порицанию. Их необходимо непосредственно выкорчевывать. Сторонники обращения времени вспять не должны иметь допуска к политическому инструментарию гуманистического общества, которое они так ненавидят. Нет свободы врагам свободы! Почему 16-летний британский подросток лишён права голоса, а полоумные старики с катетером наперевес – нет? Разнообразие не означает всеядность. Если гуманизм этого не уяснит, то очень скоро окажется на помойке истории, а его место займут подземные рептилии, которые не боятся переступать через судьбы во имя кладки своих тухлых яиц.