Под напором жары все бомжи превращаются в розы – их аромат теперь повсюду и во всём. Я дышу, как дракон, пламенеющей гущей асфальта. Мир стал белым от света, и люди – не люди, а шкварки теней. Одна из них, словно уголёк из костра, выскакивает ко мне за столик: “Эй, ты не против, если я здесь присяду?”. Самое главное в этом городе – научиться определять, кто перед тобой – шальной или буйный. Это не так-то просто, учитывая, что Лос Анджелес – столица безумных: бездомные ветераны ближневосточных конфликтов, сбежавшие от наркокартелей мексиканцы, павшие актёры и бывшие проститутки в костюме Бэтмена… – все они образуют пёстрое полотно расплавленных эксцентриков. 300 тысяч из них живёт в палатке, остальные стоят в пробке. Для меня, как заядлого пешехода, это означает, что вероятность буйного всегда выше шального.
“Меня зовут Джейсон. Мне 50 и я творю поэзию хэш-тэгов. Вот например: #матка #упала #в #прокладку – #как #сладко; #белоснежный #секс #карлика #требует #оваций #овуляций #абортов #мастурбаций; #хрустальный #мет #Иисус #ушная #сера – #вой #проститутки #кровь #кишки #говно #и #вера”. Всё это он выдаёт одним махом, и тут же хохочет, как если пьянея от каждого слова. Мне уже ясно, что он буйный, но ведь и шальной. Я понимаю эту его страсть к террору слов, – такая страсть рождается всегда в тоске; желании растормошить вселенную нормальных.
“А ты? – спрашивает, – как относишься к Сатане?”. “К Сатане, – говорю, – отношусь хорошо. Он ведь тоже, считай, хэш-тэг, под которым скопилось всё самое “плохое” и, значит, интересное”. Услыхав это, Джейсон вскакивает из-за стола и сдирает с себя майку – с его груди на меня смотрит Бафомет. “Давно я не встречал родственную душу! Люди меня обычно не жалуют – ну да пошли они на хуй”. И он опять уносится в свои стихи: “#зародыш #гвоздики #шизоидные #бзики #солдатская #рота #гной #сопли и #рвота”...
Жить среди безумцев – всё равно, что жить среди детей. Для них не существует ни земного притяжения, ни земной логики, – их сознание гуляет произвольно. Чтобы как-то взаимодействовать с ним, тебе то и дело приходится соскальзывать с рельс здравого смысла, и это толкает тебя за пределы реальности – в область фантазии и снов. Всякий незнакомец оказывается дверью в один из множества миров.
“Я, может, и дверь, но в прошлом был гонщиком, – говорит Джейсон. – До сих пор люблю погонять. Красный светофор для меня – как тряпка для быка: я тупо изнемогаю от желания раздавить глотку газа, рвануть, как пуля, разбрасывая по сторонам людей, машин, весь мир. Я не боюсь ни скорости, ни смерти. Мне по хуй, если в меня кто-то врежется – главное, чтобы врезался, как следует, – к ёбаной матери, всмятку. У меня в этой жизни только одна страсть – адреналин. Ещё мне постоянно снится сон, будто я мчусь в своей тачке, а впереди – бетонная стена. Я лечу на неё и, вдруг, замечаю какую-то деталь в салоне, которая сообщает мне, что это не совсем моя машина, всё это – сон. Я жму на газ, стена уже почти вот-вот – я закрываю глаза, готовлюсь сдохнуть, и... обнаруживаю, что стена осталась далеко позади, а я всё мчусь, и понимаю: я свободен, я всё ещё жив”.