В этом пьянящем вихре маршей и забастовок важно не забывать, что левый живчик является такой же частью политической реакции, как и правый ренессанс. Это не значит, что “левые ни чем не лучше правых”. Просто и те, и другие воспряли из-под одной мамы – на почве кризиса неолиберализма. Реакционными и тех и других делает не столько их политическое содержание, сколько сам факт апелляции к проектам прошлого. Понимая это, я тем не менее понимаю и то, что отсидеться над миром и сохранить нейтралитет в этой борьбе классических оппозиций на этот раз не получится. Именно поэтому моё сердце бьётся с левой стороны. Проблема не в том, что кто-то становится коммунистом, но в том, что кто-то становится коммунистом, “потому что к власти пришёл Трамп”. Получается, что одно прошлое навеивает другое прошлое. С тем же успехом можно стать нацистом в ответ на легализацию гей-браков в твоём городе. Собственно, это и произошло на выборах президента США. Центр провалился и запаниковавшие люди ринулись в те крайности, которые были ближе их политической натуре. Одни метнулись в Ку-Клукс-Клан, другие к Марксу. Ни в том, ни в другом случае это расхождение по углам спектра не было следствием осмысленного вызревания взглядов. Просто единственной альтернативой что правым, что левым крайностям в послевоенном мире был либеральный центрист. Когда же его проект рухнул, у людей не нашлось никаких других ответов, кроме как зиги и Ленина.
Я не хотел бы, чтобы мои слова понимались так, будто между левыми и правыми нет разницы. Разница между ними принципиальна, и заключается в подходе к кризису. Одни предлагают отступить в крепость традиционного общества, и там переждать шторм истории со всем вытекающим отсюда консерватизмом. Другие же напротив призывают к ещё более истовой эскалации тех идеалов и ценностей, которые не сумел отстоять либерализм. Какой бы ответ не казался вам верным, ясно одно: то, что мы, в отсутствии альтернатив, скатываемся в крайности, и плутаем между трёх сосен – настолько же реакционно, насколько и естественно.
Горизонт сокрыт в тумане – перспективы неочевидны, всё под вопросом. Чтобы окончательно не свихнуться от страха, мы объедаемся умиротворяющими ягодами памяти: приход к власти Трампа и смежных ему людоедов в Европе является частью того же процесса, в рамках которого мы ждём возвращения сериалов “Твин Пикс” и “Утиные истории”. Некоторое время этот процесс казался мне ущербным, как и всякое “мама роди меня обратно”: вместо того, чтобы смотреть в лицо настоящему, мы боимся будущего, и пятимся в прошлое. Тем не менее, за этим оглядыванием просматривается вполне себе функциональная логика истории.
Какой бы острой ни была потребность в новом политическом проекте, мы не можем проснуться в обнулённом мире без прошлого. Патологичность охватившей нас ностальгии не отменяет того, что мы произрастаем из вчерашнего дня. В этом вчера нету ответов на сегодня. Но это не значит, что наше политическое наследие, во всём разнообразии его форм и оттенков, не может плавиться в себе и, под воздействием нового времени, развиваться в нечто следующее. Так, собственно, и происходит эволюция.
Задача не в том, чтобы отбросить все минувшие достижения человеческой мысли, но в том, как распознать и вычленить те из них, которые способствуют реализации нового общества. Такого общества, в котором найдётся место как можно более широкому спектру политического, культурного и человеческого разнообразия.
От того, что правые вдохновляют левых, и наоборот, идеалы свободы, равенства и взаимопомощи не становятся тухлыми пережитками. У этих идеалов нет срока годности – они не могут устареть, как и не может устареть стремление человека к расширению своих прав и свобод. И именно поэтому я, ещё вчера отвергавший какой-либо политический окрас, обнаруживаю себя сегодня среди апологетов левого спектра. Левое является не столько ответом, сколько лабораторией, внутри которой возможно развитие проекта открытого общества. Пусть я и не верю в чёрно-красные утопии моих товарищей, нас объединяет само стремление к свободе, желание равенства и необходимость политической общности в ситуации, когда над нашими обществами сгущаются облака ненависти, ксенофобии и консервации.