И вот он снова входит в дверь хрустального небоскрёба. Охранники твердеют, улавливают электричество, трут ладонями рукоятки своих пистолетов. "Убирался бы ты отсюда подобру-поздорову, Лаврентий", – шипит начальник безопасности.
Лаврентий весь лысый и в бусах, обёрнут багряною тканью, – ну просто Кармапа, немного уставший.
– Мой отец был владельцем этого здания, – говорит.
– Твой отец мёртв, сынок, – начальник службы безопасности кладет ладонь на плечо Лаврентия и смягчается. – Ты приходишь сюда каждый день, и всё повторяется. Ну зачем, дорогой?
Лаврентий не желает этого слушать. Взмахнув пропуском, просачивается сквозь турникеты. Начальник безопасности вздыхает.
Вскоре из лифта доносится вопль Лаврентия.
– Так, ну всё, выводим голубчика.
Охранники превращаются в псов – спешат-рычат к зеву лифта. Добежав, каменеют обратно. Лифт разворочен, рассыпаны кнопки, искрится проводка. Посреди хаоса лежит Лаврентий просветлённый; рассыпаны зубы, тоже искрится.
– Вот уж третий год я прихожу кричать в серебрянные недра лифта. От этого в нём возникают трещины, а в трещинах сокрыт, как пленник, – мой отец.
– Какой отец?
– Да вот же, посмотри.
Разжав ладонь, Лаврентий обнажает красного червя.
– Что это?
– Папа говорю.
– Червяк?!
– Да. Ну и что? Отец теперь – червяк.