Based in Sydney, Australia, Foundry is a blog by Rebecca Thao. Her posts explore modern architecture through photos and quotes by influential architects, engineers, and artists.

Осечка эмпатии

Выношу из обсуждений важные для меня акценты касательно логики дефицита солидарности в левом движении относительно Украины:

1

Некоторые из нас так долго сосали исторический хуй, что срослись со своей беспомощностью, и превратили лузерство в идентичность, ведомую большим ресентиментом, и ещё бОльшим Эго.

Заседая за тридевять земель в позе непонятных гениев, мы, чья функция поджигать настоящее и бороться за будущее, так увлеклись собственной обидой на родину, что проглядели всё – войну, свой собственный народ, и сталинистов в левых шкурах, которые оказались ровно тем, чем их и называли наши оппоненты – пособниками кремлёвских оккупантов, прикрывающих свой срам цитатками из советских книжек, смысл которых они, судя по всему, так и не поняли.

Казалось бы, 24-е февраля должно было проветрить эту забзделую камору. Но нет. Те, кто не слился в откровенный путинизм, либо говна в рот набрали, либо сбежали в умиротворяющее совкодрочерство, и обещают вернуться как только «пролетариат осознает свои интересы», чтобы его возглавить, либо… хватаются за любую весть о том, что Украине – пизда, и что Украина – говно. А говно она, в первую очередь, потому, что не понимает таких важных и ранимых нас. И поэтому пропади она пропадом! Так ей и надо! Za Нас!

Этот кризис надежды и отсутствие положительной повестки ставит левых перед рядом вопросов: кто мы вообще такие, какова наша программа и перспективы, если это всё, на что мы способны – блеять, проклинать, смаковать безнадёгу, и жопой кверху скакать на встречу оккупации, не веря в людей, которые должны с какой-то стати верить в нас? За что нас поддерживать? За то, что мы первыми бежим за границу, когда пахнет жаренным, и оттуда, из столиц невыносимого буржуйства, старательно поливаем тех, кто остался, своим унынием?

Ладно, ты не видишь будущего. Но где эмпатия? Где такт и нежность в отношении людей, которые сидят в подвале, и читают наши злорадно-упаднические письма из невыносимого Цюриха? Засели на западные гранты, и отнимаем у украинцев надежду, параллельно подготавливая их к оккупации?

Да ну на хуй таких «левых»! Пусть сосут, потому что таково их место на паперти истории, если они не способны меняться и прокладывать из настоящего тропы в будущее, признавать свои ошибки, идти вперёд, и открывать новые горизонты.

Ты пишешь: «Украина проиграет», и тут же «ни ты, ни я не знаем, как будет развиваться ситуация», но, при этом, «у Украины есть две возможности проиграть…». Ахуеть спич! Вступайте в наши ряды, мы поможем вам распрощаться с надеждой и принять триумф зла. Голосуй за Партию Депрессивных Пораженцев с мокрым поддоном!

Да, мы не знаем, чем всё кончится. Да, горизонт не пахнет розой. Но если всё, что ты видишь и можешь сообщить – это поражение, то лучше ничего не сообщать. Потому что это банкротство. И отсутствие политического воображения, которое проявляется не в фантазиях о лучшем завтра, а во взаимодействии с живой историей сегодня – в процессе её творения.

Мы должны подставлять Украине плечо, а не стул выбивать у неё из-под ног. Для меня тут нет «той и другой стороны». Есть жертва и агрессор. Страна, где живёт моя семья, и страна, которая на неё напала. Я критиковал и буду критиковать Украину, пока моя страна не дотянется до моего черепа своей арматурой, но пусть это будет моя страна, и украинская арматура, а не кремлёвское чудище, поливающее всех, кого я знаю, ракетами, пока блядина Ясинский пишет про «наше котлеопольдовское», Манчук путешествует по Средней Азии с кривым и заваленным ебалом, а мы, – «прогрессивная левая диаспора», – сообщаем нашим соотечественникам, которые живут в сиренах, что они проиграют, и пора бы уже снова ползти под московского пана, поскольку мир несправедлив, а любое государство – насильник.

2

​​Принял участие в панели, на которой авторитетные представители западной академии обсуждали Украину и связанные с ней «мультидисциплинарные постколониальности». Ряд живущих в Европе борцов с евроцентризмом намекнули, что украинцы занимают слишком много эфирного времени в новостях, и получают больше внимания, чем Йемен или Палестина, потому, что являются белыми.

Меня пригласили на эту панель поделиться мыслями, чем я и занялся, предложив подумать о том, что будет кушать Йемен и другие страны Глобального Юга, если регион Украина-Россия-Беларусь (главный экспортёр пшеницы, удобрений и калийной соли, и второй экспортёр семенных масел) окажется недоступен? Как мы осуществим «зелёный переход», и останемся индустриальными обществами, если в руках Путина окажется геополитический кластер, который является первым экспортёром газа, урана, обработанного никеля и полуфабриката железа, вторым экспортёром нефти, стали, платиновых металлов и рафинированной меди, третьим экспортёром алюминия, титана и угля? Не проясняют ли эти вопросы то, почему мир «озабочен Украиной»?

Нет, я не отрицаю проблему системного расизма. Мне просто хочется поговорить о чём-то, что способствует её решению – например, о том, что под расой – класс, а за системой белого превосходства – экономическая модель, которая может процветать и после того, как вымирающее белое меньшинство отправится на свалку истории.

«Вы хотите сказать, что это вы теперь являетесь жертвой как вымирающий белый человек?». Нет, это не то, что я хочу сказать... Меня волнуют неудобные вопросы: как феминистки собираются отвечать на гендерную дискриминацию мужчин в условиях войны, что думают о привилегиях, которые она создаёт для женщин, и какой видят свою политику на фоне демографического коллапса в современных индустриальных обществах? Как антиимпериалисты собираются обновлять свои программы ввиду того, что судьба народа может зависеть от имперского оружия в его руках?

В ответ один из докладчиков заявил, что я мыслю как белый империалист, аргументы у меня – фашистские, и что мы должны немедленно покончить с системой белого превосходства.

С последним утверждением я согласился, и спросил у имперских академиков, где украинцам брать не имперские стволы здесь и сейчас? На это мне сказали, что мой стиль ведения дискуссии вредоносен.

И это правда, ведь если педалировать украинскую тему, то деньги, которые империя даёт на исследования белого превосходства, могут достаться академическим конкурентам по рыночным отношениям...

Я не хотел никого обидеть, хотя меня и коробит, когда привилегированная университетская элита говорит с беженцем из бедной страны как с белым опрессором.

Своё выступление я завершил рядом полемичных акцентов:

1) птичий язык, политика идентичности, и марафон страданий, в забеге которого жертвы империализма соревнуются друг с другом в том, кто больше пострадал, не способствуют международной солидарности.

2) функция имперской академии заключается в том, чтобы обслуживать систему и выступать её совестью, пока империя захватывает земли, ресурсы, дешёвых рабочих и молодых вдов с детьми наперевес; быть «украинскими», «чёрными», «женскими» голосами, чьи нюансы тонут в больших имперских нарративах. 

3) чтобы добиться солидарности, и создать коллективного актора, способного противостоять империям, мы должны строить мосты между людьми и демосами, узнавать себя друг в друге, обобщать наши локальные опыты и идентичности, проводить параллели между разными типами угнетения, и выводить всё это на универсальность, ведомую пониманием, что хоть мы и разные, но враг у нас один на всех – вампир.

Где-то в этом месте и был объявлен перерыв.

Автоматы Пандоры

Хороший погром