Радуюсь каждому украинцу, который переплыл Тису. Каждый такой – спас человеческую жизнь, и сохранил осколок Украины.
1
Оставаться или уезжать, воевать или не воевать – ответ на этот вопрос должно давать не государство, а каждый конкретный человек.
Украинцы, полные решимости воевать, и украинцы, которые воевать отказываются – должны иметь возможность реализовать свою волю.
“Но что если все убегут?!”. Значит, таков выбор “всех”. Если вы считаете, что такой выбор неприемлем, и “всех” нужно принудить к другому, более “патриотическому” выбору, то возникает встречный вопрос: почему кто-то должен умирать за государство, не оставляющее выбора? Чтобы спасти репрессивную систему, которая говорит, что пенсионеры умрут, если Запад перестанет давать деньги?
Государство, которое не выпускает людей из страны во время войны – это не государство. Это тюрьма. Армия, ряды которой пополняются посредством сафари в маршрутках – это не армия. Это заградотряд.
“Так что же остаётся – сдаться?” Почему? В Украине есть люди, готовые воевать до последнего патрона, которые мы не производим. Но есть и другие. У каждого должен быть выбор. Право на бой. Право на дверь.
2
Потеря жизней беспокоит меня сильнее потери государства. Это связано не только с моими взглядами, но и с моим опытом. Я родился в стране, которой больше нет. Ну и что? Страны нет, а я есть. Живу. Дышу. Люблю. И знаю, что смерть государства можно пережить. А вот свою – никак.
Есть и этнический нюанс. Страна, требующая от меня патриотизма – это страна, которая постоянно напоминает мне о том, что я – “недоукраинец”, потомок “оккупантов”, разговаривающий на “языке врага”.
Вытесняя культуру, символы и память моей семьи, моя страна говорит мне, что она не моя, что всё моё для неё – чужое, и что если я хочу стать своим, то должен подчинить себя набору внешних критериев, стать другим, не собой. Ничто из этого не вызывает желания героически сдохнуть за Родину.
Это не адекватно – требовать патриотизма от людей, для которых у тебя есть только претензии и оскорбления. Моя мама – “русня”, папа – “ватник”, брат – “кацап”, дед – “совок”… И все мы обязаны любить Украину.
3
К слову, про деда. Вот он юный, попадает на фронт, гонит фашню из УССР, и остаётся покалеченным существом, рыдающим в своей комнате каждое 9-е мая. В 1990-е таким дедам ещё дадут порыться в мусорниках на руинах их родины. Но дальше всё: 9-е мая? Отменим! Памятники? Снесём! Нет денег? Продай собаку! Твой подвиг – не подвиг. Ты – хуже фашиста; когда вы уже передохните, совки?
Насмотревшись на такое отношение, я думаю про украинцев, которых моя страна кидает на фронт. Завтра они вернутся без рук и ног. Будут рыдать на годовщины. А послезавтра им скажут, что они больше не герои, и заменят их памятники на ещё какие-то.
Я вот не верю в бога. А мой папа верил. Был православным. Одним из миллиона тех, кого наше государство решило в этом году не поздравить, ограничившись Мэрри Кристмас. День освобождения Киева? Давайте памятник освободителям снесём! Поунижаем немножко умирающих ветеранов. Подоносим на таксистов и продавцов, позапрещаем песни, книги, мысли…
Понимаете, это ведь не про то, кто прав, и у кого какие взгляды. Это про то, как наша страна относится к своим людям. Их правам, чувствам, истории, памяти.
В общем, вы помните, друзья! Человек важнее страны. Жизнь важнее государства. Ваш долг – выжить и жить.