Я не понимаю как требования мобилизации согласуются с арктическими экспедициями за 25 миллионов долларов из бюджета воюющей страны, которая просит мир дать ей оружие и деньги. И, в то же время, понимаю это очень хорошо: никаких экспедиций с вином и пингвинами не будет, если не загнать народ в окоп.
1
Сам загон – дело не хитрое: достаточно закрыть границу для мужчин, обложить граждан законами, принуждающими к службе, и направить силовиков на отлов военнообязанных. Всё это, однако, требует не только силы и власти, но также нарратива, наделяющего эти действия Высшим Смыслом.
Важную роль в этом играют работники медиа, которые получают свои гонорары либо от олигарха, который владеет каналом, либо от государства, которым владеет олигарх, либо от институций, которые олигарх спонсирует.
Не удивительно, что сформированное ими “общественное мнение” ретранслирует линию партии, а оппозиционная точка зрения звучит преимущественно в личных коммуникациях, и в рамках предвыборных кампаний конкурирующих олигархов.
На том же олигархическом лугу пасётся “патриотическая” интеллигенция, чьи лидеры мнений готовы бесконечно рассуждать о нации и её деколонизации, но только не о том, кто и как даёт им возможность делать это из ресторанов и арт-резиденций, а не из бусов ТЦК.
Почему они могут посещать рейвы, презентовать книги и запускать подкасты, а водитель автобуса должен терять конечности “за Украину”?
Почему дефицит работников муниципальных служб есть, а дефицита чинуш, пропагандистов, и мажоров нет?
2
После всего, что я увидел за годы независимости, включая действия украинского государства в отношении собственных граждан во время войны, во мне не осталось места для патриотического пафоса. Есть только два кейса, при которых человек может его сообщать: либо он наивный кретин, либо он хитрая сволочь.
Люди, которые любят Украину и желают ей процветания, есть. Но ни эта любовь, ни это желание не имеют политического представительства, а их носители – власти. Те же, кто имеют, сообщают свой “патриотизм” в режиме популизма.
Сегодня, весь корпус текстов о нации, которая освобождается от имперского гнёта, и движется в демократию – это пропаганда. Она работала, работает, и будет работать, потому что люди, теряющие близких в жерновах рыночных разборок, нуждаются в сказке, объясняющей им, что всё это не напрасно.
Сколько украинцев мы готовы похоронить, чтобы сохранить олигархат единых марафонов, гонимых церквей и украденных бюджетных средств? Было ли в нашей жизни что-либо хуже, чем это время, и эта война?
3
Обсуждать ужасы совка проще, чем историю о том как кучка красных директоров украла у народа всё, и дала ему взамен воздушный шарик, за который теперь умирают тысячи обманутых голодранцев.
1991-й год является катастрофой не потому, что сдох совок, а потому, что за уродцы родились в его могиле. Были государственные заводы, а стали Витины и Ринатины. Мы же получили новый флажок, войну, и буклетик, где написано, что разбазарить национальные богатства – это борьба с тоталитаризмом, кредит от МВФ – независимость, право выбирать богачей – демократия, а ездить в Европу на заработки – свобода.
В начале 1990-х нас было 52 миллиона. Сейчас, по самым оптимистичным оценкам, 37. Куда пропали миллионы нас? Чем залатать эту дыру в народе? Известно чем – поэзией Андруховича и Институтом национальной памяти, который поможет забыть исходные числа.
4
Всё прозрачно: кооператив “Озеро” приехал отжать активы у конкурентов в регионе. Те, разумеется, делиться не хотят. Хотят продать Украину другим и дороже. Поэтому функция лоха – воевать. И радоваться, когда ему показывают картинку со сменой герба на монументе Родины, которую все эти пацаны между собой нормально раскатали.
Трибуны оккупированы. Голоса, которые выдают себя за украинский, не репрезентативны. Их мнение – не мнение народа. Этими ртами говорят элиты.
Что говорят? “Иначе вас убьют”. Нет, это вас убьют. А для водителя автобуса решается вопрос: водить автобус или воевать...
Народ не мыслит деколонизациями. Народ хочет не болеть, вкусно кушать, хорошо зарабатывать, и весело отдыхать.
Мнение народа: “поскорее бы всё это кончилось”.