Пена вины стекает по его керамике, как пот по лбу чёрного ребёнка, собирающего кофейные бобы за тридевять земель от всякого гендера.

Всё теплокровное нуждается в поцелуях.

Твой парень ест тебя сзади, как это делает смерть. 

Где плоть, а где её виденья?

Снова и снова я нахожу в своём сердце место для чувства по-разному к разным.

Никогда ещё я не был так благодарен русскому языку как при встрече с медведем.

Мысль о неизбежной гибели всякого удовольствия наделяет порыв к нему горечью.

Гэнгста щит и политика идентичности.

Где мама? Где, блядь, бабушка? Где ВСЕ?